По британскому стандарту

О детстве и юности Рашида известно мало: в ту пору Instagram еще не было, и арабские эмиры и их наследники еще не обзавелись привычкой выкладывать на всеобщее обозрение сцены богатой жизни с геотэгами.

Рашид — старший сын эмира от его старшей и главной жены Хинд бинт Мактум и, соответственно, пасынок второй жены эмира — иорданской принцессы Хайи бинт аль-Хуссейн. Дети Мохаммеда и Хинд, по воспоминаниям брата Рашида Хамдана, воспитывались в духе традиционных ценностей.

В Дубае наследник окончил школу для мальчиков имени шейха Рашида — обучение там велось по английскому образцу. После чего отец отправил Рашида в Великобританию — в королевскую военную академию в Сэндхерсте, куда традиционно отдают своих детей арабские шейхи (ее окончили нынешний эмир Катара, король Бахрейна, султаны Брунея и Омана).

Лишенный наследства

Рашид ибн Мохаммед готовился стать преемником отца: эмир вводил его в курс государственных дел и доверял контроль за различными экономическими проектами. Но 1 февраля 2008 года все внезапно изменилось: наследным принцем Дубая был назначен младший брат Рашида, второй сын шейха Мохаммеда — Хамдан. Его младший брат Мактум получил пост заместителя правителя Дубая. Старший сын эмира официально отрекся от престола, и более того: для него вообще не нашлось места среди руководства эмирата.

Некоторую ясность в этот вопрос внесла публикация документов «Викиликс». Среди обнародованных депеш имеется телеграмма генконсула США в Дубае Дэвида Вильямса, в которой он сообщает об изменении порядка наследования и о его причинах. Не раскрывая свои источники, Вильямс сообщал, что Рашид убил одного из работников во дворце эмира, это вызвало гнев шейха, и он пересмотрел линейку наследования.

Утешение спортом

Пиар-кампания в эмирате и по всему миру принесла свои плоды: новый наследный принц Хамдан быстро стал любимцем прессы. Дайвер и парашютист, любитель соколиной охоты, держащий в своем зверинце львов и белых тигров, сноубордист и поэт, пишущий под псевдонимом Фазза. Прекрасный наездник, неоднократный победитель конных соревнований, владелец дорогих автомобилей и яхт — всю эту роскошь Хамдан ибн Мохаммед охотно демонстрирует в своем аккаунте в Instagram. Хамдан известен как филантроп и меценат, щедрой рукой раздающий пожертвования инвалидам и больным детям, а также как один из самых завидных женихов мира. Восхищенные поклонницы дали ему прозвище — «Аладдин».

На этом фоне его старший брат Рашид смотрелся достаточно бледно (особенно учитывая разницу в их капиталах — менее двух миллиардов долларов Рашида против 18 миллиардов Хамдана), да и аккаунта в Instagram у него нет. Хотя нельзя сказать, что пресса не баловала его своим вниманием. С 2005 года он пять лет подряд неизменно попадал в список «20 самых сексуальных арабских мужчин», в 2010 журнал «Эсквайр» признал его «одним из 20 самых завидных особ королевской крови», а год спустя «Форбс» включил в двадцатку «самых желанных особ королевской крови».

Скандал в благородном семействе

Арабские шейхи стараются не выносить свои внутренние дела на публику, но порой, когда традиционные ценности нефтяных эмиров сталкиваются с европейскими реалиями, случаются утечки. Так вышло и с Рашидом.

В 2011 году в британский суд обратился чернокожий сотрудник из персонала британского дворца эмира Олантунджи Фалейе. Он утверждал, что подвергался дискриминации по расовому и религиозному признаку: члены семьи шейха обращались к нему «аль-абд аль-асвад» — «черный раб», и неоднократно оскорбляли христианство (Фалейе — англиканин), называя его «дурной, низкой и отвратительной верой», убеждая своего «черного раба» принять ислам.

Во время слушаний в качестве свидетеля в суд был вызван еще один сотрудник обслуги — Эджил Мохаммед Али, который помимо всего прочего под присягой сообщил, что шейх Рашид — наркоман, совсем недавно прошедший курс реабилитации.

Однако вряд ли подобные скандалы способны поколебать репутацию королевского дома Дубая, вкладывающего миллионы долларов в свой пиар в СМИ и соцсетях. Судя по количеству откликов на странице Рашида в Facebook, множество людей, в том числе из самых бедных стран мира, воспринимают кончину старшего сына дубайского эмира как личную трагедию.

Автор статьи Алексей Куприянов

Статья взята с LENTA.RU